Новости

Татьяна ЗАЙЦЕВА – знаковая фигура для нотариального сообщества постсоветской России: ее «Настольная книга нотариуса» стала «библией» для всех специалистов, начиная со студентов профильных факультетов и заканчивая собственниками контор. В переломные для России 90-е она наблюдала своими глазами за становлением свердловского нотариата, внесла в этот процесс значимый вклад. В 1994 году была назначена главным консультантом Нотариальной палаты региона, что стало поворотным пунктом в ее карьере. Корреспондент «ОГ» Мария ПОЛОУС поговорила с Татьяной Зайцевой в канун профессионального праздника.

– Татьяна Ильинична, вы наблюдали за тем, как работали государственные нотариусы в последние годы СССР и как впервые стала появляться частная нотариальная практика. Как это происходило?

– Поначалу в частный нотариат уходили только самые отчаянные, у кого просыпалась предпринимательская жилка. Например, за весь 1993 год на «вольные хлеба» подались только 15 человек, затем их число выросло в десять раз. Разница с государственными конторами была очень ощутимой! На госслужбе специалисты постоянно себе выбивали то детские садики, то жилье, то зарплату, а «частники» зарабатывали все сами. Если в госнотариате был один ксерокс на всех сотрудников, выделяли одну машинистку (для печатания) на пять нотариусов, то у «частников» появлялась своя оргтехника, технические работники.

– А в чем была разница между советской и постсоветской практикой? Какие нотариальные действия стали появляться, а какие – уходить в прошлое?

– В период СССР на первом месте были сделки с недвижимостью в частном секторе, на втором – оформление наследственных дел, на третьем – транспорт. С начала 1990-х, когда началась регистрация юридических лиц и приватизация, работы сильно прибавилось. Стало больше богатых людей, бывшие советские люди чаще покупали иномарки. Тогда требовались доверенности на право управления автотранспортом, в сегодняшней практике это уже неактуально.

Появились сделки с землей, заработала ипотека, которая также подлежала на тот момент обязательному нотариальному удостоверению. Хотя ипотека существовала уже в советское время, эта услуга не была востребована, так как в кооперативных квартирах было право на пай. В начале 1990-х, еще в период СССР, был принят закон о том, что квартира автоматически переходила в собственность пайщика без всякого оформления (в том числе и без нотариального), если паи полностью выплачены и владелец квартиры был членом кооператива. Позже требования поменялись, так что наши услуги потребовались в полную мощь.

С другой стороны, в советский период у государственных нотариусов был куда шире список, где они могли удостоверять исполнительную надпись (вид исполнительного документа, распоряжение нотариуса на обязательстве должника о принудительном взыскании суммы денег или какого-либо имущества. – Прим. «ОГ»): в вытрезвитель, в детские сады, библиотеки, ЖКХ и так далее.

В 1996 году были какие-то попытки возродить государственный нотариат. Но когда стало ясно, что регионам придется самим тратиться на зарплату, оргтехнику и помещения – от этой идей отказались.

– В вашей биографии было несколько крутых поворотов. В свое время вы занимали престижную должность судьи, но ушли в органы юстиции. Почему?

– Работа судьи очень тяжелая: сначала тратишь 8 часов на заседания, затем еще 8 – на подготовку решений по гражданским делам. А потом засыпаешь – и все это снится: истцы, ответчики, пострадавшие, потерпевшие. Получается, что работа занимает 24 часа в сутки, – такой график сказался бы на моем здоровье.

– Затем был Минюст. Его почему покинули?

– Это был 1993-й год, в тот момент государственных нотариусов в субъектах переводили с федерального финансирования на областное. Разослали письма об этом начальникам управлений. Но у нас, в Свердловской области, в итоге с федерального финансирования нотариусов сняли, а на областное не поставили! Мы жили без зарплаты, я сама, работая в минюсте, ходила с протянутой рукой во все инстанции, просила денег на получку коллегам!

Проблему вынесли на заседание Областного совета народных депутатов, но вопрос был снят. Вскоре я получила предложение:  пойти работать в областной суд, либо в прокуратуру Свердловской области. Я уже почти определилась – и тут позвонила моя подруга, нотариус Елена Гонгало. Пригласила работать консультантом в нотариальную палату..

В итоге моя любимая работа осталась со мной: как и в минюсте, я проводила семинары для частных нотариусов, консультировала их. Меня окружали те же самые коллеги. Но изменились кабинет и материальное положение. Зарплату стала получать в три раза выше, чем в минюсте! Там каждый год меня ставили на учет как нуждающуюся в жилье, а потом из этой очереди вычеркивали, – это продолжалось много лет. А когда перешла в палату, нотариусы купили мне трехкомнатную квартиру в Екатеринбурге.

– А как вы решили написать «Настольную книгу нотариуса»?

– У нас накопилось много материала, мы регулярно публиковали его в вестнике. В какой-то момент президент Нотариальной палаты Свердловской области (в период с 1996-го по 2021 год. – Прим. «ОГ») Владимир Владимирович Ярков предложил все собрать в одну книгу. Так появилась «Настольная книга нотариуса», и мое детище до сих пор остается предметом моей гордости. Когда она вышла, был настоящий информационный голод! Нотариусы в Москве скупали ее массово, Министерство иностранных дел России приобрело сразу 200 экземпляров: тогда сотрудники консульств за рубежом выполняли нотариальные функции, а руководствоваться было нечем. Сейчас эта книга обязательно есть на полке у каждого нотариуса в России. В 2010-е годы я переиздала много своих работ – на этот раз в соавторстве с депутатом Государственной думы РФ Павлом Владимировичем Крашенинниковым.

– Вы ведь не ограничились публикациями в России?

– Так и есть, в начале нулевых я участвовала в подготовке учебника по нотариальному праву Швейцарии и России, меня выбрали, так как я выпустила первый в постсоветский период учебник для российских нотариусов. Презентация состоялась в 2003 году, издание вышло на русском языке под двумя флагами.

– Какая еще практика была у вас на международном уровне?

– Я неоднократно проводила семинары для нотариусов в Казахстане, рассказывала им о том, как изменилось наследственное законодательство в республике. Мне даже предлагали написать еще одну «настольную книгу» – специально для Казахстана! Неоднократно проходила стажировки в разных странах – в Китае, в Великобритании, во Франции.

– Вы внесли свой вклад не только в развитие профессионального сообщества, но и в законодательство. Можно об этом подробнее?

– Я занималась обобщением практики по наследственному праву, на этой базе подготовила проект постановления Пленума Верховного суда РФ о судебной практике по делам о наследовании. К сожалению, итоговый документ затем сильно ухудшили, но он был принят Верховным судом. Также обобщала судебную практику по нотариальным действиям.

Подготавливала поправки в Федеральный закон «О введении в действие части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации № 147-ФЗ». Речь идет о статье 8.1, поправка касалась практики распоряжения денежными средствами в случае смерти вкладчика.

На региональном уровне участвовала в подготовке проекта изменений в Основы законодательства РФ о нотариате Свердловской области, выступала на курсах повышения квалификации для судей в регионе.